- Постойте, и что прикажете мне здесь де..., - Уотсон беспомощно развел руками, не договорив фразы, поскольку великий сыщик уже вылетел за дверь. Господи, Холмс, бесконечные ваши выходки... Доктор потер лоб и с досадой поморщился. Как это в его духе - бросить меня вот так, черт знает в чьем доме, и без инструкций. И, главное, бьюсь об заклад, этот невозможный человек заметил вчера, что я... ну, что мне немного понравилась мисс Диана. Еще, небось, думает, что оказывает мне дружескую услугу. Товарищ в проказах нашелся, тоже. От этой мысли на душе необъяснимым образом потеплело. Уотсон вспомнил все неизменно неуклюжие попытки друга вмешаться в его сердечные дела. В отношениях мужчин и женщин Шерлок Холмс разбирался примерно так, как сам Уотсон - в сортах пепла и видах придорожной глины, и это хоть немножко снижало кое-чей гениальный образ в глазах друга и спутника, делая Холмса намного более человечным. Вот влюбитесь однажды сами, и будете вести себя как полный идиот, - отчего-то подумал Уотсон. Беседовать в мыслях с Холмсом на те темы, которых он ни за что не осмелился бы затронуть вслух, давно вошло у него в привычку. - Нет, не как всякий влюбленный идиот вроде меня с Элизой. - тот тон, что взяла с ним последняя довоенная пассия по возвращении в Англию - как будто он явился к ней по меньшей мере в инвалидном кресле - не принадлежал к числу любимых воспоминаний доктора. - Как по-настоящему полный, безнадежный и неисправимый болван. Сердиться на человека, которого ожидает подобная перспектива, было решительно невозможно, и доктор тихонько фыркнул, вызвав недоуменный взгляд служительницы. А еще такой солидный господин, да. Холмс, вы на меня дурно действуете.
Пройдя под щебет экономки в столовую, доктор огляделся. Довольно странная комната. Художественный беспорядок, ну, это понятно. Претенциозные псевдо-"готические" акварели на стенах - какие-то белочки, резвящиеся на надгробиях, осенние листья, унылые горгульи. Натюрморт с изящным черепом в центре суженная лобная часть, округлый затылок, чрезмерно выраженные скулы - типичный случай олигофрении. Несколько превосходных дагерротипов с видами Лондона. Брошенная на диване легкая шаль, изящная лампа на легком столике; несколько литографий из "Алисы в стране чудес", придавленные какой-то не то современной чугунной статуэткой, не то фигуркой из старых шахмат. Не женская, не мужская квартира. Не семейная, не... Хм. Вчерашний поэтический подъем испарился как не бывало. Осталась только неловкая ситуация, из которой следовало выбраться по-джентльменски вежливо, ничем не заставив леди почувствовать двусмысленность создавшегося положения.
Уотсон уже успел выпить чашку чаю, и пролистать валявшийся на диване старый американский журнал, содержавший, помимо прочего, отрывок из жизнеописания Антонио Сальери, когда на лестнице послышалась дробь женских каблучков.
- Прошу простить меня за вторжение, мисс Сноудон, - Уотсон поднялся, когда хозяйка дома показалась в дверях. - Мы с Холмсом явились переговорить с мистером Сальери. Тот уже ушел, и Холмс попросил меня вас дождаться. По правде говоря, ума не приложу, зачем. Его инструкции бывают несколько... непонятными.

Отредактировано Dr. Watson (2011-11-13 20:12:04)